Есть выдумка о том, что наша сторона движется к инновационной экономике. И сказка о том, что высшее прогресс около нас еще раз сильно неплохое. об этих и других мифах рассуждал в пространстве лектория «Контекст» ученый экономических наук, замдиректора Центра трудовых исследований госуниверситета Высшая стиль экономики Ростислав КАПЕЛЮШНИКОВ.

— Одни говорят, что в российских школах деградировали, другие, что опять держат степень
— пошив обучения деградирует при переходе с более низких на более высокие ступени образования. Более того, с ходом времени образовательные достижения россиян систематически идут вниз. Так, международные обследования показывают, что по грамотности чтения в 2006 году учащиеся российских начальных школ занимали первое поприще в мире. очень неплохие показатели они демонстрировали да по математической и естественнонаучной грамотности – 9-е связка из 25. Но на уровне 8-го класса цифры начинают проседать, а при переходе на следующую степень образования — к 15-летним — край оказывается в нижней части распределения по всем показателям.

— Может, большое контингент образованных людей России и не надо?
— если край нуждается в некоем рывке, она нуждается и в некотором количестве лидеров, которые могли бы его обеспечить. если же загадка в том, что бы полнее извлекать уже имеющиеся достижения, подавляющее большая часть учащихся должны стяжать просто добротное образование.
незадолго в интегральном исследовании обобщили показатели разнообразных стран зa последние 30 годов (см. таблицу). В нем, и по доле лидеров, и по доле аутсайдеров, Россия оказывается типичным середняком и демонстрирует посредственные результаты, как в отборе и наделении самых талантливых и одаренных первоклассным образованием, да и в предоставлении этого самого добротного образования. На этом фоне всевозможные сплетня о построении в России инновационной экономики и только такого прочего выглядят не ужасно убедительно.

— Но снедать по крайней мере миф, что в российских вузах что учат.
— тогда Россия ни в каких международных исследованиях участия не принимала, Но поглощать основания полагать, что свойство высшего образования в стране в среднем ужасающее и, видимо, будит продолжать падать. если до начала переходного периода приблизительно 45% студентов учились не очно и 55% очно, то безотлагательно они как бы поменялись местами. К этому следует добавить, что на старших курсах 50 — 80% студентов совмещают учебу с работой и это тожественный отражается на качестве получаемых ими знаний и навыков.

— Это плохо?
— С точки зрения теории человеческого капитала подобное совокупление имеет одно безгранично важное следствие: в России высшее просвещение безумно дешевое, потому что основная доля затрат индивидуума на воспитание – потерянные заработки — получается необыкновенно незначительной и во многих случаях приближается к нулю. И в этом смысле род российского образования соответствует его стоимости – дешевое цивилизация – низкое качество.

— вкушать снова миф, что в последнее время следовательно дождь студентов, потому что мальчики идут в вузы, скрываясь от армии.
— Действительно, контингент студентов только растет: начиная с 90-х годов их число увеличилась в 2,7 раза. Но сей барыш невозможно объяснить ни демографическим факторам – с 2000-х годов состав молодежи уменьшается, ни армией. На причина призыва, по разумным оценкам, дозволительно отнести не больше 2 — 3% от общего контингента обучающихся в вузах. при отсутствии угрозы некоторый молодой человеки стали бы либо делать в вузы позже, либо пошли бы на заочные отделения, Но не отказались бы от получения высшего образования. К тому же начиная с 90-х желание на высшее просвещение между мужчин рос много медленнее, чем между женщин.
да что ныне существует тренд к тому, что бы охват высшим образованием рос и ширился, и ранехонько либо прот дипломы вузов получат от 60 до 75% молодежи. То лакомиться не исключено, что к середине века Россия будит владеть рабочей силой, которая на 2/3 состоит из обладателей вузовских дипломов.

— А столько выпускников вузов никому не нужно?
— В последние 10 годов отношение хлынувших на базар выпускников вузов и ссузов, по сравнению с работниками с более низким образованием, парадоксальным образом становится не хуже, а лучше. И требование на высококвалифицированную рабочую силу в 2000-е годы рос быстрее предложения. В итоге, при прочих равных условиях, лица с высшим образованием безотлагательно зарабатывают чуть не на 80% больше, чем лица со средним образованием. И высота безработицы для первых оказывается в три раза меньше.
Но при этом все и доза обладателей высшего образования, которая трудится не по профессии в России больше, чем в подавляющем большинстве стран, то вкушать человеческий имущество недоиспользуется.

— И к чему все это приведет?
— Получается, что по формальным характеристикам наша экономика обладает высококвалифицированной рабочей силой. Но враз род российского образования необыкновенно плохое, и это заставляет предположить, что поправка ситуации, которое наблюдалось в 2000-е годы, только как только передышка, и теперь мы подошли к черте, зa которой может начаться снижение экономической отдачи от образования и барыш масштабов недоиспользования рабочей силы.
и возможен сценарий, при котором внушение людей с высоким образованием будит намного опережать спрашивать на них, и тут-то они начнут падать на менее квалифицированные рабочие места и вытолкать в три шеи тех, который занимал их раньше. в то время это может принять покрой самоподдерживающегося процесса: человеки будут стяжать все более и более высокое образование, что бы не унижаться вниз, при этом они все и будут падать вниз, и при этом их обычай все и будит уцелеть экономически рациональным. вещь вроде ловушки, из которой непонятно, как и гораздо дозволительно выйти.
начинать и непонятно, что весь будит описывать собой общество, где 2/3 населения будит владеть высшим образованием, – исторических прецедентов покамест не было. Очевидно, что из высокопродуктивной экономики знаний в России может сформироваться экономика невостребованных или же псевдознаний.

— здравый вопрос: что ныне со всем этим делать?
— дозволительно было бы частично рационализировать ситуацию, если бы заработки, потерянные в процессе получения образования, превратились в настоящий элемент издержек и учеба перестала бы замечаться рекреационной деятельностью, оставляющей мочь для работы. Такое «удорожание» образования сбило бы неестественный требование на него и могло бы недавно приподнять его качество. Но жестокая реальность состоит в том, что сами учебные заведения не заинтересованы в ужесточении стандартов обучения и увеличении процента отсева: их финансовое закон зависит от количества студентов. А, учитывая демографическую яму, в которую вступает Россия, борьба среди вузами будит увеличиваться, и это обернется снижением стандартов образования.

Комментарии экспертов

Рашид ВЕЛЕМЕЕВ, совладелец группы компаний «Синдбад» и ISIC Россия:
— Нет нуль удивительного в том, что мы произвели кучу людей с дипломами и они продолжают доставать высокую зарплату: мы находимся в ресурсной экономике. степень заработной платы общий ни под каким видом не связан с производительностью труда. Кагда я договариваюсь о зарплате, я ориентируюсь только на рынок, а он создан экономикой нефтяной иглы, которая создает такие кривые зеркала, которые не поддаются никакому научному объяснению. Кстати, около меня в компании на дипломы заглядеться весь запрещено.

Александр КАРПОВ, начальник Центра экспертиз ЭКОМ:
— Диплом днесь работает как элемент статуса. И ценность, которую дает образование, – это значение статуса, какой то есть на рынке статусов и торгуется. В госорганах важно, снедать ли около тебя высшее образование, в вузах ты не можешь лежать доцентом, если около тебя нет степени — и таким образом оттуда вымываются квалифицированные практики. Мы ей-ей идем к тому, что бы превратиться в экономику псевдознаний.

Оксана ЖИРОНКИНА, ученый коновод проекта «Контекст»:
— Специфика российского образования не в том, что оно стало быть доступнее, а в том, что его цена мочь посчитать. строй бюджета российских вузов несравнима со структурой бюджета западных университетов. Российские выпускники, несмотря на согласие о том, что дешевизна высшего образования в России с лихвой окупает статус и, соответственно, зарплаты опосля получения диплома, в редких случаях делают перечисления в бюджет оконченных ими вузов. В то же время в западных университетах пожертвования выпускников составляют большую круг бюджета. вопрос не в доступности образования, а в устойчивой неприложимости экономического мышления к организации этой сферы. Менеджмент в образовании прежде носит самопальный характер.